6 марта 1945 американская 3-я танковая дивизия с боями вступила в один из четырёх крупнейших немецких городов – Кёльн. Бои в Кёльне не остались в стороне от внимания американского Сигнального Корпуса. Это подразделение занималось, в частности тем, что освещало боевые действия свои войск для нужд пропаганды и последующего анализа событий. Таким образом, на передовой оказались штатные кинооператоры Ротман и Бейтс. Рядом с ними присутствовали так же репортёры ряда информационных агентств. Благодаря этим людям сегодня сохранился очень интересный видео и фотоматериал, который позволяет наглядно увидеть происходившее и прояснить некоторые спорные моменты.
Кинооператоры Ротман и Бейтс сняли ставший уже знаменитым документальный фильм о боях в Кёльне. Сам по себе фильм не большой и интересен реальными сценами уличных боёв. Однако, настоящую славу фильму принесли 48 секунд самых некачественных, но наиболее примечательных кадров про столкновение американского танка Шерман с немиецким танком Пантера возле Кёльнского собора, которые запечатлел сержант Джим Бейтс [Jim Bates] на свою 16мм кинокамеру. Именно этот фрагмент будет наиболее детально рассмотрен в статье. Хотя во время фильма кинокамера Бейтса часто дрожит, теряет резкость, и фокус уходит в сторону в перипетиях уличных сражений, за эту ленту Джим Бейтс был награждён Бронзовой Звездой (Bronze Star). Многие важные детали фильма можно рассмотреть и понять только при его раскадровке и привязке их на месте к сохранившимся улицам и домам в Кёльне, что и сделано ниже.
Итак, 6 марта 1945 подразделения американской 3-й Танковой Дивизии вошли в Кёльн со стороны Фенлёэр штрассе и продвигались в направлении Кристофштрассе, Гереонштрассе и дальше в центр. К тому времени немецкие войска уже оставили эту часть города, и отошли на другой берег Рейна, взорвав за собой мосты. Поэтому на своём пути атакующие встретили лишь малочисленные и разрозненные группы противника или одиночных снайперов, которые оказывали слабое эпизодическое сопротивление. Впрочем, на Кристофштрассе американцы наткнулись на небольшой очаг обороны, где стоял немецкий танк Panzer IV. В перестрелке принял участие новый и самый мощный на то время американский танк Першинг. В ходе непродолжительного боя у Pz IV была повреждена башня, после чего он отъехал на боковую улицу. Немецкий экипаж сумел покинуть машину, однако вечером того же дня все танкисты попали в плен к американцам. Хотя бой на Кристофштрассе был скоротечным, не обошлось без обычной трагедии городских боёв. Во время перестрелки, на перекрёстке между воюющими сторонами несколько раз выезжали случайные гражданские машины и даже оказывались жители города. В результате они попадали под губительный перекрёстный огонь. Как вспоминал наводчик одного из Першингов, Клэрэнс Смойер, на пути американцев появлялись вражеские военные автомобили, поэтому по ним стреляли. Однако почти наверняка машины были гражданскими. В одной из них был убит водитель и ранена молодая девушка. Американцы, пытаясь ей помочь, вытащили из салона и положили на землю. Во время очередной внезапной перестрелки, скорее всего со снайперами, танк Шерман случайно наехал на эту девушку и раздавил. Трудно кого либо винить, но судя по кинохронике, американцы не сильно церемонились, когда перед ними оказывалась чья-то легковая машина или какой-то гражданский.
Ещё до прихода американцев, Кёльн был основательно выбомблен союзной авиацией. Центральная часть города, пострадала сильнее всего - целые кварталы были разрушены и выгорели до основания. Если перед войной в Кёльне проживало около 770.000 человек, то после войны оставалось, лишь около 40.000. В самом центре города, на берегу Рейна, над развалинами возвышался величественный Кёльнский собор Пресвятой Богородицы и Святого Петра – жемчужина мировой архитектуры и место нахождения священных для многих христиан мощей Святых Волхвов, или как их ещё называют Трёх Королей. Примечательно, что Собор уже оставил заметный след в военной истории. Кёльнский архиепископ Райнальд фон Дассель, бывший канцлером, политическим и военным чином у императора Фридриха Барбароссы, в 1166-1167 возглавил успешный завоевательный поход в Италию и привёз из Милана мощи Трёх Королей. Позднее он сам был похоронен в Соборе. Именно сюда, к Собору, среди руин продвигались американские войска 6 марта 1945. Удивительно, однако, Собор, сравнительно не пострадал от бомбардировок, хотя получил три прямых попадания авиабомб.
Американские авангарды вышли к Соборной площади по кратчайшему пути вдоль Комёдиенштрассе. То, что произошло дальше, является одной из главных загадок всей этой истории. Согласно официальной версии и воспоминаниям американских очевидцев, выйдя на Комёдиенштрасе, они увидели перед собой немецкую Пантеру, но не известно почему решили, что она оставлена экипажем и двинулись ей на встречу. Это поразительная беспечность выглядит крайне маловероятно. Совсем недавно, на Кристофштрассе американцы уже столкнулись с немецким Pz IV. Кинохроника запечатлела, что наступавшие стреляли во всё, что двигалось, включая гражданские автомобили и случайных цивильных, оказавшихся на поле боя. При этом, выстрелом из танка была окончательно разбита и рухнула уже повреждённая стена высотой с несколько этажей. Солдаты 3-й Танковой Дивизии не стремились погибнуть в героической атаке и не жалели боеприпасов.
А на Комёдиенштрассе, американцы встречают Пантеру, которую в отличие от Pz IV они практически не могли подбить в лоб, и беспечно направляются ей навстречу. Удивительно, что никто не послал пехоту проверить вражеский танк и даже предупредительно не обстрелял его из Шерманов. А ведь, обстрелять было не только не трудно, но и входило в прямые обязанности американских танкистов. Такое поведение не вяжется ни с чувством самосохранения, ни с американской тактикой. Встретив при наступлении более-менее организованное сопротивление, американские войска, как правило, быстро отходили и обрабатывали вражеские позиции огнём танков, САУ, артиллерии или авиацией. Насыщенность войск хорошей радиосвязью привела к появлению типично американского тактического приёма “тайм-он-тагет” (time-on-target). При необходимости все близлежащие артиллерийские подразделения, где бы они ни находились, даже на марше, получали приказ немедленно развернуться и открыть огонь по заданной цели. Таким путём достигалось максимально быстрое массирование артиллерии по критическим целям. Однако на Комёдиенштрассе, всё происходило совершенно иначе - согласно официальной и общепринятой версии на Пантеру вообще никто не обратил внимание.
Американский авангард возглавляли два Шермана роты F, 32-го танкового полка, 3 Танковой Дивизии (F Co, 32nd A.R., 3rd AD). Приблизительно в 100 метрах от выезда на соборную площадь им преградила дорогу баррикада высотой в человеческий рост из развалин зданий. Головной Шерман подъехал к баррикаде и втиснулся между грудами обломков на правой стороне улицы. Его корпус почти полностью прикрывала баррикада, над которой возвышалась только его башня. Отсюда Шерман мог простреливать всю улицу, которая шла от баррикады, мимо Собора и упиралась в железнодорожный вокзал. Все переулки, выходившие на улицу, и выезд с соборной площади тоже находились под контролем. Тем не менее это была рискованная позиция потому, что танк оказался в западне. В случае опасности он уже не мог быстро сдать назад, поскольку сразу за кормой находилась большая гора обломков.
После этого, следом подъехал второй Шерман и остановился рядом, на углу перекрёстка к церкви Святого Андреаса, по левой стороне Комёдиенштрассе. Только второй Шерман занял более осторожную позицию, развернувшись в пол оборота в сторону Собора и укрыв заднюю часть машины за угловым зданием. Отсюда танк хорошо простреливал выезд от Собора.
Ничто не предвещало серьёзной опасности, если не считать сущего пустяка - Пантеру в 120-130 метрах. Впрочем, согласно официальной версии, Пантеру американцы просто игнорировали. За танками, по улице размеренно продвигалась американская пехота. Внезапно "брошенная" Пантера выстрелила и начался бой - последний танковый бой в Кёльне. Первый немецкий бронебойный снаряд ударил в головной Шерман, стоявший на правой стороне Марцелланштрассе. Pzgr. 39/42 пробил маску орудия справа от амбразуры спаренного пулемёта и, влетев в башню, оторвал командиру танка Кенллнеру левую ногу ниже колена, ранил наводчика Джиаилуку и вероятно убил заряжающего Спиира. Как вспоминал Джиалука осколки прошли сквозь его ноги, и он не мог встать. Тем временем в машине началось возгорание. Выжившие оказались в ловушке. Джиалука вспоминал, что когда второй снаряд Пантеры взорвался ниже башни, он нашёл в себе силы подняться и выбраться из танка. Впрочем, Джиалука ошибся. Второе попадание пришлось рядом с первым - в маску орудия. Снаряд частично пробил броню и срикошетировал вправо. Первым из командирского люка выбрался командир танка Келлнер. Надо отдать ему должное, несмотря на оторванную ногу, он не забыл взять с собой винтовку, но вылезая, выронил её. Перебравшись через моторное отделение, Келлнер спрыгнул сзади. Когда ему пришли на помощь он держал в руке свой Кольт, готовый сражаться несмотря на страшную рану. Командира не удалось спасти, и вскоре он умер от потери крови в воронке недалеко от своего Шермана. К слову командиром танка Келлнер стал всего восемь дней назад.
Погибший водитель, первого подбитого Шермана - Джулиан Эйч. Пэтрик (Julian H. Patrick).
На маске пушки следы попаданий двух немецких снарядов Pzgr.39/42. Первый снаряд пробил броню и проник внутрь танка. Второй снаряд попал чуть выше первого, частично пробил маску и срикошетировал вправо. Каждый снаряд имел в донной части 0,05 кг взрывчатки.
Сразу после Келлнера из командирского люка выбрался 19-летний капрал Джон Джиалука и головой вниз скатился с танка. Его потом отправили в госпиталь в Англии и после продолжительного лечения он снова смог ходить.
Вторым погибшим в танке был водитель Пэтрик, однако не известно при каком именно попадании снаряда он погиб.
Третьим из подбитого танка через свой люк выбрался помощник водителя Гриффин.
Таким образом, после двух выстрелов Пантеры в Шермане с бортовым номером 316 погибло два танкиста, выбралось трое, из которых выжило двое.
Странно и поведение экипажа Пантеры. Перед Пантерой стояло два вражеских танка, и она сделала два выстрела, но… в один Шерман. Во встречном бою, с вдвое превосходящим противником дорога каждая секунда. Зачем долбить один и тот же танк, когда рядом стоит второй, и который с мгновения на мгновение встрелит в ответ? Второй выстрел должен был прийтись на второй Шерман, иначе Пантера сама могла быть подбита. Стандартный бронебойный снаряд М62 АРС у 76мм пушки Шермана не отличался хорошей бронепробиваемостью. Американцы знали эту горькую истину и, чтобы выправить положение в феврале 1945 стандартизировали новый подкалиберный боеприпас HVAP-T, как M93 76mm fixed shot HVAP-T. Тяжёлый сердечник из карбида вольфрама нового более мощного снаряда не мог пробить верхний лобовой лист Пантеры, однако маску орудия он пробивал на дистанции 800-1000 ярдов. Острая необходимость в новых снарядах была настолько велика, что они начали поступать в войска ещё до стандартизации. Новые боеприпасы срочно доставляли в Европу транспортными самолётами. Первым танковым подразделением, получившим HVAP-T стал 746-й Танковый Батальон этой же 3-ей Танковой Дивизии, которая вела бои в Кёльне. К концу февраля на каждый 76мм Шерман приходилось по 5 дефицитных снарядов. Впрочем, Шерман мог попытаться пробить маску Пантеры и стандартным снарядом M62 APC на расстоянии до 200 ярдов. Тем более, что Пантера стояла всего в 120-130 метрах. Немецкому экипажу было чего опасаться. Однако немцы дважды стреляют в один вражеский танк, непонятно почему игнорируя второй, не менее смертельно опасный.
Бронебпробиваемость 7.5 cm Kw.K. 42 (L/70) | |||
Pzgr.39/42 | Pzgr.40/42 | SprGr.34 | |
вес боеприпаса | 14,30 кг | 11,55 кг | 11,14 кг |
вес снряда | 6,8 кг | 4,75 кг | 5,74 кг |
вес ВВ | 0,05 кг | - | 0,77 кг |
начальная скорость | 925 м/с | 1120 м/с | 700 м/с |
длина патрона | 893.2 мм | 875.2 мм | 929.2 мм |
дальность | толщина пробиваемой брони и скорость снаряда | ||
0 м | 167 (133) мм -- 925 м/с | 230 (197) мм -- 1120 м/с | - |
450 м | 149 (121) мм -- 865 м/с | 198 (154) мм -- 1090 м/с | - |
900 м | 133 (110) мм -- 800 м/с | 170 (123) мм -- 970 м/с | - |
1350 м | 118 (99) мм -- 730 м/с | 145 (99) мм -- 865 м/с | - |
1850 м | 104 (89) мм -- 665 м/с | 122 (80) мм -- 770 м/с | - |
2300 м | 91 (79) мм -- 605 м/с | 103 (65) мм -- 675 м/с | - |
бронепробиваемость по броне с твёрдостью 95-105 кг/мм.кв. при углах 90 градусов и 60 градусов от горизонтали (в скобках) |
Бронезащита Pz.Kpfw. V Ausf.A Panther | |||||
броня | лоб | борт | корма | верх | низ |
корпус | 60 мм >
35° 105мм эквивалент вертикальной |
40 мм > 90° |
40 мм >60° 46мм эквивалент вертикальной |
- | 26 мм >
0° (впереди) 17 мм > 0° (сзади) |
надстройка | 80 мм >
35° 140мм эквивалент вертикальной |
40 мм > 50° 52мм эквивалент вертикальной |
15 мм > 0° | - | |
башня | 100 мм >
78° 112мм эквивалент вертикальной |
45 мм > 65° 50мм эквивалент вертикальной |
45 мм >65° 50мм эквивалент вертикальной |
17 мм > 5° | - |
маска | 120 мм, округля | ||||
тип брони | корпус - катанная
гомогенная башня - катанная гомогенная |
соединение | в шип и сварка |
Очевидно, что официальная версия боя кёльнской Пантеры с Шерманами трещит по всем швам. Согласно ней обе стороны постоянно ведут себя, как самоубийцы, причём без всякой логики.
В этой истории надо разобраться. «Брошенная» Пантера на соборной площади исключается. Тогда где она могла быть и откуда стреляла? Достоверно это неизвестно, но имеется достаточно информации для анализа.
Утром 6 марта 1945 по правой, автомобильной строне железнодорожного моста Домбрюке, позади Собора, в южную часть Кёльна въехало три танка. Вскоре после этого мост взорвали и это понятно. Немецкое командование планироало отведя войска за Рейн организовать прочную оборону. Взрыв мостов быль частью плана. На первый взгляд может показаться странным зачем немцы практически в ловушку загнали три своих танка. У них не так много оставалось бронетехники, чобы жертвовать ей бесцельно. Ясно, что эти танки, как и другие крайне малочисленные силы немцев в южной части Кёльна уже не могли организованно отойти. Однако недавно в Кёльне произошло малозаметное событие, имевшее широкоизвестное продолжение.
Германское командование опасаясь стремительного прорыва американцев к городу, приказало заранее заминировать все мосты, чтобы при необходимости их можно было быстро уничтожить. Однако во время очередного авианалёта заложенная взрывчатка сдетонировала от близкого взрыва авиабомбы и произошёл незапланированный взрыв моста. Германское командование пришло в ужас от перспективы внезапной потери мостов. После этого посыпался ряд противоречивых и взаимоисключающих приказов, поставивиших спаёров в крайне трудное положение, тем более, что за уничтожение мостов они отвечали головой. Теперь требовалось, чтобы заложенные подрывные заряды находились в высокой степени готовности, чтобы их быстро могли взорвать, однако при этом готовность требовлось существено снизить в целях безопсности. Как итог, в отношении мостов у немцев возникла нервозность и неразбериха. Скорее всего германское командование обоснованно опасаясь внезапного прорыва американцев к мостам понимало, что взрыв может сорваться по ряду независящих причин. В истории Второй Мировой боле, чем достаточно трагических примеров. Именно поэтому утром 6 марта 1945 к Собору переправилось три танка, которые вместе с малочисленными силами пехоты должны были на некоторое время задержать американцев, если возникнут проблемы со взрывом моста. Это были жертвенные танки.
Информация по этим трём танкам весьма разрозненная. Скорее всего одним из них был Pz IV, задержавший американцев на Кристофштрассе, вторым танком являлась Пантера, подбитая Першингом у Кёльнского Собора, и ещё одна Пантера, судьба которой достоверно не известна. По некоторым данным, она стояла за Кёльнским собором и ещё около часа сдерживала продвижение американцев, после уничтожения первой Пантеры. Впрочем, нахождение второй Пантеры за Собором выглядит крайне маловероятным - совершенно не понятно зачема бы она там без дела простаивала во время боя, вместо того, чтобы на Ан ден Доминиканерн прикрыть первую Пантеру. Действовать в паре было бы в интересах обоих экипажей.
Примечетельно и другое. У пПантеры, заснятой Бейтсом, в амбразуре спаренного пулемёта находилась заглушка. Достоверно не известно по какой причине, однако у Pz IV на Кристофштрассе заклинило башню. Состояние ещё одной Пантеры не ясно. Очевидно немецкое командование определило на роль жертвенных танков уже повреждённые машины, которые не так жалко потерять. Чего не скажешь про немецких танкистов, которые, как минимум в одном танке, не дрогнули перед превосходящим противником и проявили себя с самой лучшей стороны.
Прямым следствием непроизвольного взрыва кёльнского моста и последовавших запутанных приказов стал знаменитый захват 7 марта 1945 американцами тактически важного моста Людендорфа в близлежащем городе Ремагене. В отличие от Кёльна, в Ремагене быстро взорвать мост не смогли, а прикрывающих сил на предмостных позициях не имелось. В Кёльне прикрытие было - две Пантеры, Pz IV и немного пехоты.
От баррикады, преградившей Шерманам путь на Комёдиенштрассе, дорога напрямую шла к тёмному туннелю железнодорожного вокзала. Туннель находился под железнодорожными путями, которые, поднимаясь по эстакаде над землей, вели от моста через Рейн к вокзалу. Сверху туннель имел вид буквы “Y”. Со стороны реки, в туннель вело два отдельных въезда – туннель Йоханнисштрассе (ближе к вокзалу) и туннель Транкгассе (ближе к Кёльнскому собору). Почти на всём протяжении между собой эту туннели разделялись конструкциями эстакады и не просматривались. Однако со стороны Собора туннели соединялись в один и выходили на дорогу, которая вела прямо к баррикаде на Комёдиенштрассе, где стояли Шерманы.
Трудно придумать лучшее место для укрытия и засады и немцы не преминули им воспользоваться. Известно, что утром того дня в этом туннеле стояло две Пантеры.
Наиболее точная реконструкция боя Пантеры с Шерманами выглядит следующим образом. Около 14:00 подразделения роты F, 32-го танкового полка, 3 Танковой Дивизии (F Co, 32nd A.R., 3rd AD) не встречая сильного сопротивления, продвигались по Комёдиенштрассе в сторону Кёльнского собора. Приблизительно в 120 метрах от соборной площади им преградила дорогу баррикада. Головной Шерман (76мм) занял позицию на правой стороне улицы перед баррикадой. Вслед за ним подъехал второй Шерман (76мм) и остановился слева рядом, на перекрёстке Комёдиенштрассе и Андреасклостер. Головной Шерман мог простреливать всё пространство до самого вокзала, а второй танк контролировал выезд с соборной площади. Оба танка не видели перед собой никакой Пантеры, поэтому относительно спокойно выдвинулись в сторону Собора.
Тем временем в тёмном туннеле вокзала стоял незамеченным немецкий тяжёлый танк Pz V Ausf.A, а его экипаж пристально наблюдал передвижения американцев на Комёдиентштрассе. Скорее всего первоначально Пантера стояла в глубине туннеля, поэтому противник никак не мог её видеть. Упёршись в баррикаду, американцы остановились.
Учитывая, что к тому времени центральная часть города была сильно разрушена авианалётами, наступать к Собору можно было только с двух направлений. Кратчайший путь шёл по Комёдиенштрассе прямо на соборную площадь. Второй путь – двигаться в сторону вокзала по параллельной улице Ан ден Доминиканерн, проходившей левее и затем повернуть направо к Собору. Находясь в привокзальном туннеле, Пантера блокировала Комёдиенштрассе и выходы к Собору, однако, путь к вокзалу по Ан ден Доминиканерн оставался незащищённым. Наткнувшись на баррикаду на Комёдиенштрассе, американцы неизбежно должны были скоро перенести основной натиск левее, в сторону незащищённой Ан ден Доминиканерн. Таким образом, Пантера оказалась в опасном положении, которое не могло долго продолжаться, учитывая приближение противника. Экипаж Пантеры решил начать бой. Бой заранее проигрышный. Бой без шансов на победу. С тактической точки зрения бой не обязательный, потому, что мост за Собором уже был взорван…
Из тёмного туннеля немцы сделали два выстрела в головной Шерман Келлнера на Комёдиенштрассе. Первым же снарядом они поразили маску орудия, убив часть американского экипажа и вызвав внутреннее возгорание в машине. Не меняя наводки, они сделали ещё выстрел и когда уцелевшие американские танкисты начали покидать свой танк, Пантера, покинув укрытие, двинулась в их сторону. Учитывая, что перед Пантерой находилось два Шермана, а она дважды стреляла только в один вражеский танк, можно с высокой долей вероятности предположить, что Пантера вступила в бой, находясь в туннеле со стороны Йоханниссштрассе. Оттуда было хорошо видно только Шерман на правой стороне Комёдиенштрассе. Второй Шерман, на перекрёстке Андреасклостер, видно не было или была видна лишь очень малая его часть. Если провести прямую линию от туннеля со стороны Йоханнисстштрассе ко второму Шерману, то видно, что американский танк прикрыт впереди стоящим зданием, а кроме того его почти до башни защищала баррикада. Точно так же экипаж второго Шермана не мог видеть Пантеру. Если бы Пантера стреляла из туннеля со стороны Транкгассе, то, скорее всего она не стала бы стрелять дважды в один и тот же танк. Почему же немцы не заняли позицию в тунеле Транкгассе? Дело в том, что с Комёдиенштрассе чётко просматривается обратный выезд из тунеля Транкгассе и значит американцы могли бы разглядеть в тунеле силуэт притаившейся Пантеры, со всеми вытекающими последствиями. Поэтому Пантера остановилась в боковом, непросматриваемом противником тунеле с Йоханессштрассе. При детальном изучении сходу кидается в глаза, как грамотно и продуманно действовал в том бою немецкий экипаж. К слову, подобные мелочи говорят, что скорее всего в Пантере сидел опытный и решительный командир, который уже знал запах пороха. Тем трагичнее, что немецкие танкисты хорошо понимали на что шли.
Ещё толком не сообразив, откуда был подбит головной танк, часть экипажа второго Шермана кинулся на помощь раненым товарищам. В это время к ним приблизилась Пантера и подбила второй Шерман, на углу Андреасклостер. Второй танк пострадал меньше и после боя его быстро эвакуировали, а первый Шерман остался стоять дольше. Впрочем официальная версия гласит, что второй Шеран уцелел. На этом бой Пантеры с Шерманами закончился. И начинаются новые вопросы.
Разгромив американский авангард на Комёдиенштрассе, Пантера уже не вернулась в туннель, а заняла очень интересную позицию. На новом месте немецкий танк мог блокировать продвижение американцев с обоих направлений к Собору – как по Комёдиенштрассе, так и со стороны Ан ден Доминиканерн, которая до этого оставалась не защищённой. Пантера стала на краю соборной площади, на углу здания, лбом к Комёдиенштрассе и правым бортом к небольшой улочке Марцелланштрассе, выходившей на Ан ден Доминиканерн. Теоретически это была относительно неплохая позиция, однако, не в тех условиях. Теперь одной Пантере приходилось ждать атаки с двух противоположных сторон, притом, что расстояние с противником сократилось до катастрофически малого. И если продвижение американцев по Комёдиенштрассе не могло быть совсем внезапным, то атака со стороны Ан ден Доминиканерн по Марцелланштрассе практически не оставляла немецким танкистам времени на ответные действия. А одновременная атака с двух направлений вела уже к гарантированной гибели. И, наконец, самое страшное для немецкого экипажа было то, что он почти или полностью не имел пехотного прикрытия. Если бы немецкая пехота засела в домах, хотя бы со стороны Марцелланштрассе, тогда новая позиция Пантеры имела смысл. Однако немецкие войска уже покинули эту часть города и переправились на другой берег. Утром здесь ещё был немецкий инженерный батальон, однако после 12:00 и он ушёл. Больше войск не осталось, только разрозненные небольшие группы или снайперы. Пантера осталась практически одна. Она стояла вплотную к зданиям, из которых любой американский солдат с Базукой мог в любой момент выстрелить из ближайшего окна. Наибольшее, на что мог рассчитывать экипаж Пантеры это одиночные немецкие стрелки в качестве прикрытия. Это в лучшем случае и то маловероятно. Одно дело выстрелить столдату несколько раз из окна и безнаказанно скрыться среди развалин. Другое дело прикрывать Пантеру – занять дома и стоять насмерть против намного превосходящего противника, заранее зная, что проиграешь. Вокруг ещё шли бои, однако война была уже, по сути, проиграна не только в городе. Рейх пал. Теперь немцы часто предпочитали сложить оружие перед Союзникам, а не погибнуть с оружием в руках.
Отсюда возникает ещё один ключевой вопрос – почему разгромив американский авангард на Комёдиенштрассе, и выехав из тунеля, Пантера не сменила позицию? На новой позиции Пантера могла добиться лишь молниеносного успеха, что она и сделала. Однако после того, как она подбила Шерман, стало ясно, что неизбежно и очень скоро сама подвергнется атаке американской пехоты из близлежащих домов или её попытаются обойти вражеские танки по соседним улицам. Поэтому, после боя с Шерманами Пантере следовало немедленно сменить позицию или хотя бы немного развернуть корпус вправо – в сторону Марцелланштрассе, откуда исходила для неё главная угроза. Но Пантера не отошла и не развернулась. Её лоб смотрел в сторону Комёдиенштрассе. Почему? Попробуем проанализировать. Не считая американской пехоты, угроза Пантере исходила из двух мест. В 100-110 метрах от Pz V баррикада перегородила Комёдиенштрассе. Высота этого сооружения из обломков зданий доходила почти до башни танка и тем самым обеспечивала некоторую защиту от снарядов противника с этой улицы. Однако на левой стороне улицы был переулок на Андреасклостер. Именно там стоял второй подбитый Шерман и оттуда внезапно мог выехать другой танк противника. Кроме того, американский танк мог внезапно появиться и на дальнем конце Комёдиенштрассе. И наконец, враг мог неожиданно выйти с фланга на Марцелланштрассе. Вероятно, учитывая, что Комёдиенштрассе находилась ближе и оттуда исходила двойная угроза, именно туда смотрел лоб Пантеры. Поэтому Пантера не повернулсь вправо, к Марцелланштрассе. При таком положении одному опасному направлению была подставлена толстая лобовая броня, а второму – слабый борт. Не очень удачно, однако, если бы Пантера полуразвернулась в сторону Марцелланштрассе, тогда борта были бы подставлены обоим направлениям. К тому же стоя лбом к Комёдиенштрассе, Пантера могла быстро отъехать назад, избегая фланговой угрозы с Марцелланштрассе. Впрочем, тактические преимущества новой позиции Пантеры могли сработать только при большом везении. Зато её гибель была почти гарантированна.
Итак, развернуться Пантера не могла. А отойти? Отойти тоже. Только отсюда можно было блокировать сразу все два направления, по которым наступали американцы – Комёдиен и Ан ден Доминиканерн. Если бы Пантера отошла назад, чотобы обезопасить свой правй борт, тогда противник смог бы по улице Ан ден Доминиканерн незаметно выйти к вокзалу, в тыл Пантере, со всеми вытекающими последствиями.
Если внимательно изучить аэрофотоснимки, то становится ясно, что Пантера находилась на опасном, но единственно возможном месте, чторбы прикрыть подходы одновременно к вокзалу и Собору.
Очевидно, что немецкий экипаж грамотно оценивал место боя, действовал очень решительно и самоотверженно. Однако долго танк так стоять не мог и, главное, от него это не требовалось. Немецкие войска накануне оставили эту часть города, а мосты за Собором уже лежали глубоко в Рейне. Никаких тактически важных объектов за Пантерой не находилось, не считая самого Собора, с которого открывался хороший обзор. Впрочем, немецкое командование даже не собиралось удерживать эту безнадёжную позицию или взорвать собор. От американцев их надёжно отделяла широкая река. Примечательно и то, что после захвата левобережной части города американцы установили плакат: возле этой, уже подбитой Пантеры "". То есть немцы могли уничтожить высокие башни древнего Собора подрывными зарядами или артиллерией, но не пошли на это. К слову, когда происходили описываемые бои, под Собором находился военный госпиталь.
Тем более не понятно, зачем Пантера намертво стала на перекрёстке Комёдиен и Марцелланштрассе. По-сути, это главная загадка данной истории и ответов на неё нет. Немецкий экипаж уже сделал всё что мог, уничтожив два танка, и на какое-то время, сорвав продвижение противника. Никто бы их не упрекнул, если бы они, наконец, оставили свою машину и отступили к основным силам. Но они не отступили. Они решили дать бой, на повреждённой машине, без всяких шансов на победу и с призрачной надеждой выжить. Мы уже не узнаем, что ими двигало – отчаяние, чувство долга, просто глупость… Каждый сам для себя решит, как назвать их поступок.
После разгрома на Комёдиенштрасе для американцев тоже вырисовывалась проблематичная ситуация, которую усугублял вид двух уничтоженных танков. 76мм орудие Шермана практически ничего не могло сделать с толстой лобовой бронёй Пантеры, не считая сравнительно небольшого учкастка на маске орудия. Зато немецкая 75мм пушка KwK 42 уверенно поражала Шерман куда угодно. Напрашивался вывод брать Пантеру с фланга, а для этого выйти по Ан ден Доминиканерн и затем, вдоль улицы Марцелланштрассе выстрелить ей в правый борт. При этом Пантера могла развернуться, подставив лобовую броню, что не сулило наступающим ничего хорошего. Однако в то время в составе 3 ТД находились новые американские танки М26 с мощной 90мм пушкой и более толстой бронёй. Эти новинки прибыли в Европу меньше месяца назад, чтобы пройти фронтовые испытания в рамках операции Зебра. Впрочем у американцев был выбор, что послать против проблемной Пантеры. В Кёльне находились и самые бронированные американские танки Шерман Джамбо, чья лобовая броня выдерживала попадания 88мм снарядов Тигров и Насхорнов. Но выбор пал на Першинг сержанта Роберта Эрли. Перед боем Эрли предусмотрительно решил изучить местность и отправился в странным образом уцелевшее здание Трудового Фронта, откуда открывался отличный вид на Пантеру. Эта вылазка демонстрирует насколько слабым было пехотное прикрытие Пантеры, если оно вообще было. В этих условиях Пантере было просто самоубийственно оставаться на месте, но всё же она не отъехала.
Бронезащита тяжёлого танка М26 Першинг (Т26Е3) | |||||
броня | лоб | борт | корма | верх | низ |
корпус | 76 мм > 37° | 76 мм >
90° (спереди) |
19 мм > 28° | 22,2 мм > 0° | 25 мм >
0° (впереди) 13 мм > 0° (сзади) |
надстройка | 100 мм > 44° | - | 51 мм > 80° | - | - |
башня | 100 мм > 90° | 76 мм > 82-90° | 76 мм > 85-90° | 25 мм > 0° | - |
маска | 110,25 мм > 90° | ||||
тип брони | корпус - катанная
гомогенная, (лобовая деталь и корма - литые) башня - литая гомогенная |
соединение | сварка |
Бронепробиваемость 90мм орудия M3 тяжёлого танка М26 Першинг по гомогенной броне, под углом встречи 30 град. от вертикали | ||||||
тип снаряда | начальная скорость, м/с | дальность, м | ||||
457.2 | 914.4 | 1371.6 | 1828.8 | |||
бронебойный с защитным и баллистическим колпачками, каморный, трассирующий | APC M82 Projectile (APC BC/HE-T) ранний | 807.72 | 120мм | 112мм | 104мм | 96мм |
бронебойный с защитным и баллистическим колпачками, каморный, трассирующий | APC M82 Projectile (APC BC/HE-T) поздний | 853.44 | 129мм | 122мм | 114мм | 106мм |
бронебойный подкалиберный | HVAP M304 (T30E16) Shot (APCR-T) | 1021.08 | 221мм | 199мм | 176мм | 156мм |
бронебойный | AP T33 Shot (APBC-T) | 853.44 | 119мм | 117мм | 114мм | 109мм |
фугасный | HE M71 Shell (HE) | 822.96 | - | - | - | - |
Автор фильма, сержант Джим Бейтс вспоминал:
А вот, что рассказывал капрал Клэренс Смойер, наводчик танка М26 сержанта Эрли:
Ближе к трём часам дня 6 марта 1945 разыгралась вторя часть трагедии, у подножия Кёльнского Собора - бой Першинга с Пантерой. Последний танковый бой в Кёльне. Из-за того, что начало пошло не по плану, Джим Бейтс не успел заснять первый выстрел, поразивший Пантеру в правый спонсон. Его 16мм камера заработала сразу после этого. Сегодня этот танковый бой является одним из самых известных в мире, однако, только детальная и очень кропотливая раскадровка позволяет увидеть все важные подробности боя. Итак.
Высунув голову из люка, он сначала смотрит в сторону Марцелленштрассе, где в его танк целится Першинг. Затем поворачивается лицом к Комёдиенштрассе, где стоят подбитые Шерманы. И наконец, вылезая, разворачивается в сторону Собора.
Этот танкист одет в куртку с капюшоном, но без головного убора. Его одежда отличается от той, что у других членов экипажа.
При взрыве кинокамера дрогнула и на секунду потеряла сцену из вида. Однако при замедленной раскадровке видно, что командир скатился с башни головой вниз, и мы видим его ноги.
Раскадровка показывает, что при монтаже Бейтс вырезал несколько секунд, когда камера дрожала.
Скорее в танке взорвались гильps бронебойных боеприпасов. Если бы начлаи рваться фугасы, то из танка никто бы уже не вылез.
Вроде картина ясна и хроникально задокументированна. Однако судьба экипажа подбитой Пантеры на плёнку не попала и позволяет выдвигать разные версии. Так в журнале "After the Battle" Mag No.104 есть ссылка на книгу Джефа Этелла [Jeff Ethell], посвящённую авиационной тематике.
«Трое убежавших членов экипажа были вскоре захвачены, когда группа из 30 немецких полицейских вышла из убежища под собором (так называемого Dom-Bunker), сдаваясь первым американцам, которых увидели: четырём репортёрам… Американцы нашли троих из экипажа Пантеры на пункте скорой медицинской помощи под Собором: лейтенант Бартел Борт имел три ранения ног, обергефрайтер Отто Кёних – обгоревщее лицо, а третий человек, умирая, лежал на кровати.» |
Джим Бейтс вспоминал, что из Пантеры вылезло три немецких танкиста, все они погибли, их тела он лично видел и приблизительно описал, кто где упал. Тем не менее, раскадрова фильма позволяет увидеть за танком нечёткую фигуру ещё одного человека. Она появляется в промежуток времени после того, как из водительского люка вылез и убежал вправо за угол последний чётко видимый танкист и перед третьим попаданием снаряда. Фигура появляется за танком, справа от башни и частично скрываемая дымом двигается в сторону Собора. Можно предположить, что это четвёртый член экипажа, который вторым вибирался из командирского люка, когда в башню попал второй снаряд. В момент попадания камера вздрогнула, поэтому мы просто не увидели куда он делся. Впрочем, если это действительно был четвёртый член экипажа, то возможно, он стал единственным спасшимся танкистом Пантеры. Судя по всему это наводчик. Предположение следует из того, что траектория первого снаряда близка в танке к месту заряжающего и люк заряжающего так и не открылся. Наверно заряжающий погиб. Очевидно именно про него вспоминал Бейтс: "первый выстрел поразил немецкий танк в нижнюю часть и оторвал у командира ноги." Вероятно, кинооператор ошибся, потому, что в немецкийх танках командир сидел слева, а в американских справа, поэтому ноги оторвало наводчику. Впрочем пути вражеского снаряда в танке неисповедимы. Остальные танкисты выбрались каждый из своего люка: первый - командир из командирской башенки; второй - радист; третий - водитель и четвёртый - наводчик, который, как ему и полагается вылез через водительския люк.
К слову и воспоминания Бейтса имеют незначительные неточности. Например, про командира Пантеры с оторванными ногами. В подбитом танке рвались боеприпасы, он выгорел до рыжего состояния и несколько дней из него шёл дым. Всё это время в машине оставалось тело погибшего наводчика ("командира"). Уместно ли говорить с такой детализацией, как оторванные первым выстрелом ноги? И далее: "После следующего выстрела [второго. В.Н.], трое из экипажа вылезли из машины, но их достала шрапнель". Даже без раскадровки видно, что экипаж практически покинул машину не после второго выстрела, а до него. Когда второй снаряд ударил в башню, танк покидали последние два танкиста, включая навовдчика, который вообще не имел своего люка и вынужден был воспользоваться командирским, поэтому выбирался дольше всех. Впрочем, это типичные нестыковки, свойственные всем воспоминаниям. К счастью, Бейтс оставил кинохронику.
О многом в том бою мы можем только догадываться, но в любом случае, немецкие танкисты продемонстрировали незаурядную смелость и самопожертвование. В то время многие германские солдаты уже предпочитали сдаваться в плен Союзникам или дерезртировать. Однако танкисты Пантеры вступили бой, находясь в заведомо проигрышном положении - как в масштабах маленькой соборной площади, которую они защищали, так и всей страны вцелом. Они остались одни против всех. У повреждённого танка начисто отсутсвовало пехотное прикрытие, что превратио его в уъязвимую мишень. Скорее всего немецкая пехота или фольксштурм благоразумно разбежались, спасая свою жизнь, что позволило Першингу безнаказанно обойти Пантеру, а Джиму Бейтсу снимать всё на киноплёнку. Там, где находился Бейтс должен был стоять немецкий фаустник, прикрывая от Першинга свою Пантеру. Но Пантеру никто не прикрыл. Возможно немецкие танкисты не знали, что уже остались одни. А может и знали, поэтому до последней секунды пытались повернуть башню в сторону переулка, откуда выскочил Першинг, а не рассчитывали на помощь. Если бы рядом оказался хотя бы один немец с фаустпатроном, то Першинг сам бы мог быстро превратился в пылающую жертву. Вместо этого американцы подбили, а затмем методично расстреляли обездвиженную Пантеру, в которой заживо сгорел заряжающий с оторванными ногами, а потом уничтожили почти весь выбравшийся экипаж.
В этой истории известно всё про американцев в Першинге, но, к сожалению до сего дня, ничего достоверно не известно про немецких танкистов. Маленькая трагедия большой войны.
Я был в Кёльне и видел, место, где произошли события. Надо сказать, что многие здания остались стоять и позволяют наглядно представить картину боя даже сегодня. Удивительно, но общая планировка улиц тоже сохранилась, включая небольшой скверик перед соборной площадью. Если вы случайно окажетесь в Кёльне, то обязательно побывайте там. Железнодорожный вокзал, как и во время войны, находится сразу за Кёльнским собором, поэтому поход не отнимет много времени. А после мысленной реконструкции боя советую зайти и в сам собор – очень резкий контраст впечатлений. Через два месяца и три дня после этого боя война закончилась, домой не вернулось ещё пять человек: два американца и три немца.
После боя американские танкисты решили испытать прочность лобовой защиты недавно подбитого им танка. Это не было официальным тестированием, просто в свете недавнего боя их интерес вполне можно понять. Одно дело вести бой в поле и другое – в городе, когда нельзя разминуться. Чтобы далеко не ходить, сгоревшую Пантеру отбуксировали около 150 м, поставили справа от входа в вокзал и устроили по ней стрельбы. Судя по фотоснимкам, американцев интересовала прочность верхнего лобового листа. Стреляли 13 раз - калиберными, подкалиберными и фугасом. Ни один снаряд не пробил и не расколол немецкую броню. Впрочем, одно попадание бронебойного снаряда пришлось в самый край смотрового водительского лючка. Возможно, именно это послужило причиной того, что лючёк оказался сорван и упал перед танком. Других серьёзный повреждений не видно. В кинохронику эти подробности естественно не попали.
Интересна ещё одна деталь. Наводчик Першинга Клэрэнс Смойер вспоминал: "Два снаряда в борт прошли полностью насквозь и вылетели с другой стороны." Однако на фото выходных отверстий не видно. Не исключено, что снаряды вышли над между спонсоном и гусеницей, там, где на фото затемнение, или за катками. Остановимся на этом подробней.
Киноплёнка зафиксировала два попадания американских снарядов в Пантеру. Как уже говорилось, бой начался немного незапланированно, танкисты Першинга сделали первый выстрел до того, как Бейтс начал снимать бой на кинокамеру. Впрочем, отлично видны траектории второго и третьего трассирующих снарядов. Киносъёмка велась из окна здания Трудового Фронта, то есть с одного и того же места. Получается, что все три выстрела были сделаны немного с разных мест. Скорее всего Першинг сделал первый выстрел на ходу, выезжая на перекрёсток Марцеланштрассе (попадание в правый спонсон). Второй выстрел - из неподвижного положения (попадание в башню). Третий выстрел - когда Першинг отезжал или слегка отъехал обратно (в правый борт над гусеницей, между вторым и третьим катком).
Итак, третий снаряд, вполне мог прошить оба борта Пантеры насквозь. Второй выстрел остался в башне. А вот, траектория первого - вызывает вопросы. Из кинохроники видно, что когда из командирского люка начал вылезать первый немецкий танкист, то из-за башни Пантеры, со стороны моторного отделения уже шёл сильный дым. Одновременно дым повалил и из люков, когда вылезали танкисты. Четвёртого танкиста, покидавшего командирскую башенку, уже явно обжигало пламя. Таким образом, ясно, что первый снаряд пробил правый борт корпуса, прошёл через то место, где должна находиться правая боеукладка, затем пролетев через боевое отделение и ранив заряжающего, возможно задев ещё и заднюю часть левой боеукладки, пробил заднюю стенку боевого отделения вошёл в моторный отсек, где причинив повреждения тоже вызвал сильное задымление или возгорание. Остаётся под вопросом, мог ли он после всего этого пробить ещё и проотивоположный борт.
Место на Марцеланштрассе, откуда стрелял Першинг находится выше места, на котором стояла Пантера. Поэтому, рассматривая траекторию двух снарядов в вертикальной плосткости, вполне можно предположить, что пройдя сквозь танк, они вышли из левого противоположного борта ниже, чем вошли в правый. Последний, третий снаряд, попавший над гусеницей, вполне мог пробить противоположный борт за катками. Однако первый снаряд, попавший в правый спонсон, вызывает вопросы. Согласно Смойеру: "вместо того, чтобы остановиться для выстрела, наш водитель выскочил на середину перекрёстка, чтобы мы не стали неподвижной целью. Когда я выстрелил, мы ещё двигались. Затем мы остановились". Это значит, что первый и третий снаряд вошли в Пантеру под разными горизонтальными углами. Первое попадание было под более остым углом Получается, что первое попадание пришлось не только в спонсон, но и под таким курсовым углом, что снаряд мог влететь в моторное отделение.
При детальном анализе можной найти ряд нестыковок в фильме, фото и воспоминаниях очевидцев. Это спровоцировало немецкого журналиста Германа Райндорфа выпустить в начале 2008 DVD "Кёльн 1945 крупным планом". Автор, опираясь на конкретные примеры и новую информацию, утверждает, что американская танковый бой возле Кёльнского собора является фальсификацией, сфабрикованной американской пропагандой. Эта интересная трактовка событий заслуживает право на существование, однако ключевые аргументы Райндорфа сами не выдерживают критики. Фильм про бои в Кёльне снимало два оператора Сигнального Корпуса. Джим Бейтс снимал продвижение американцев на Комёдиенштрассе, и, затем, из здания Трудового Фронта бой Першинга с Пантерой. Второй оператор, Ротман, сопровождал свои войска на Ан ден Доминиканерн. Впоследствии их материал был смонтирован воедино. Учитывая, что съёмка велась спонтанно, в условиях городских боёв, видеоматериал получился несколько хаотичный. Поэтому, некоторые не принципиальные моменты были персняты и добвлены при монтаже. Например, постановочный эпизод, снятый Ротманом, когда Першинг выезжает по Ан ден Доминеканерн на перекрёстк с Марцеланштрассе и стреляет в Пантеру. Далее в фильме идут реальные кадры расстрела Пантеры. Есть и другие интересные моменты. Учитывая, что работа Райндорфа не получила широкого признания у знатоков истории, мы не стали добавлять здесь свой детальный анализ его аргументов. Это очень кропотливый и объёмный труд. Впрочем, если посетители нашего сайта проявят большой интерес, то мы можем обнародовать и этот материал.