Корсунь-Шевченковская битва. Читая воспоминания.

Автор

С интересом прочитал книгу А.Драбкина  «Я дрался на Т-34». Книга построена на ветеранских воспоминаниях давно минувших дней. Ключевое слово – «давно». Соответственно в воспоминаниях встречаются некоторые неточности, а иногда и умышленные искажения, смещения акцентов. Впрочем, это характерное явление любой мемуаристики и книга Драбкина не теряет своей ценности. Более того, книга незаменима  для любителей военной истории, а на мелкие неточности можно закрыть глаза. Однако мимо воспоминаний Фадина А.М. пройти трудно.
 
Внимание привлекает описание Фадиным своего участия в Корсунь-Шевченковской операции. Первое, что кидается в глаза, это фраза, что 18 февраля 1944 «противник только что выбил наши части из Дашуковки, таким образом, практически прорвав кольцо окружения». Это очень серьёзное утверждение. Хотя бы потому, что кроме внешнего кольца окружения существовало ещё и внутреннее, а от Дашуковки до окруженцев расстояние измерялось двузначным числом километров, занятых советскими войсками.

Стоит уточнить, что, пытаясь деблокировать группу Штеммерманна, Манштейн стянул к Корсуньскому котлу танковые дивизии, которые отчаянно пытались пробиться к окруженцам. На эти бои ушло немало времени и сил, поскольку на тот момент деблокада являлась главным приоритетом Группы Армий Юг. Отражением этого мощного танкового натиска с огромным напряжением занимались 1 и 2 Украинские фронты. Обе стороны несли высокие потери. Впрочем, пробить брешь извне немцы так и не смогли. Самое большее, что они достигли – это приблизились к Корсуньскому котлу на 10-12км.

Вдруг у Фадина мы читаем, что оказывается брешь, была, причём 3-х километровая. Все титанические усилия двух советских фронтов чуть не пошли насмарку, случился грандиозный провал, причём в масштабе не одного, а целых двух фронтов и на грань неудачи стала вся Корсуньская операция. Но рядом оказался единственный танк Фадина. Фадин сам слышал, как по радио командир танкового Корпуса ГСС генерал Алексеев сказал командиру бригады про эту брешь и Т-34 Фадина – «Вот этим танком и закрой». Вот им и закрыли. По версии Фадина.

По приказу командира бригады Фадину требовалось: «Овладеть Дашуковкой, выйти на её северную окраину и до подхода резервов корпуса исключить подход и прорыв противника к окружённым по единственной грунтовой дороге, проходящей в 500-600 метрах севернее Дашуковки». Что Фадин и сделал. Поддержав пехоту 242-го СП отважный танкист спас исход всей битвы и закрыл своим танком 3-х километровую брешь.

После этого Фадин, практически руководя защитой этого участка, отдал команду «занять круговую оборону». Однако лопаток у солдат не было, поэтому он рекомендовал «всем рассредоточиться, выбрать каждому удобную позицию и быть готовыми к отражению контратаки противника с наступлением рассвета». Впрочем, контратака немцев выглядела несколько странно – «через несколько минут, из-за рощи, что росла левее через дорогу выдвинулся целый город света – колонна автомашин с пехотой, идущая с зажженными фарами». Машин было 11, включая бронетранспортёр. Фадин разгромил эту колону своим танком. А вскоре подбил ещё два танка Т-IV, которые норовили отбить Дашуковку у советской армии. На этом богатый событиями день 18 февраля 1944 закончился.

А теперь проанализируем рассказанное Фадиным. Корсунь-Шевченковская операция закончилась 17 февраля. С этой датой единодушно согласны как Советы, так и немцы. Расхождений нет. 17 февраля 1944 Корсуньский котёл прекратил своё существование. В этом свете вызывает удивление, зачем немцам было рваться через Дашуковку кого-то спасать 18 февраля. Можно гарантированно утверждать, что вопреки версии Фадина противник не мог «прорвать кольцо окружения», потому, что кольца уже не было, а окружать было некого. Соответственно и рваться там немцы уже никуда не могли - ни снаружи, к несуществующему котлу; ни изнутри, - из несуществующего котла.

Оберстлёйтнант Франц Баке. Franz Bake (Baeke), Оберстлёйтнант Франц Бэкэ. Frantz Bake (Baeke), Schw.Pz.Rgt. Baeke
Оберстлёйтнант Франц Бэкэ - в центре, с биноклем. Командир тяжёлого танокового полка Бэкэ (Schw.Pz.Rgt. Baeke)

Чтобы спасти окруженцев в рамках операции Ванда 11 февраля III Panzer Korps генерала Брайта из 1 Panzer Armee нанёс мощный деблокирующий удар. На северном берегу реки Гнилой Тикич в сторону Хиженцы-Журженцы продвигались 17 Pz.Div. и 16 Pz.Div., а на южном берегу к Лысянке шла 1 Pz.Div. Ляйбштандарте прикрывала южный фланг корпуса. Удар 17 Pz.Div. и 16 Pz.Div. был направлен на Дашуковку, чтобы затем выйти к Хиженцам и дальше силами 16 Pz.Div. пробиться к селу Хильки для встречи с окруженцами Штеммерманна.

13 февраля 1944 разведывательный батальон 16 Pz.Div. вышел к Дашуковке и попытался атаковать село. Атака не увенчалась успехом, зато выяснилось, что здесь Советы успели организовать оборону.

В понедельник утром, 13 февраля 1944 Дашуковку атаковал Schw.Pz.Rgt. Baeke из состава 16 Pz.Div. План Бэке заключался в следующем. Он разделил свои танки на две группы. В лоб на Дашуковку должны были пойти Тигры, а более быстрые Пантеры обойти село по правому флану. Во время выдвижения немцы заметили два Т-34. Заподозрив недоброе, Бэке вызвал для поддержки пикировщики с авиаузла в Умани и выйдя с лётчиками на одну частоту, корректировал их действия из своего командирского танка. Опасения Бэке подтвердились - в Дашуковке и южнее силы советской 2-й ТА организовали мощную оборону. Когда прилетели Штуки командир Тигров Вальтер Шерф обозначил им направление белыми сигнальными ракетами. Как только самолёты начнут бомбить село Шерф планировал пустить Тигры в атаку, однако случилось непредвиденное. Чтобы не стать лёгкими неподвижными целями для пикировщиков советские танки покинули свои позиции на окраине села и выехали в поле, в сторону Тигров Шерфа. Немцы сполна использовали этот подарок судьбы и открыли огонь с 1800 метров. Превосходство немецких пушек и оптики было очевидным. Вскоре к расстрелу советских танков подключились Пантеры выдвигавшиеся справа. Большинство советских машин было подбито, а уцелевшие отошли в село. Когда Тигры Шерфа приблизились к Дашуковке оставшиеся советские танки внезапно выскочили на левом фланге, поставив Тигры в опасное положение. Перед Шерфом стала неразрешимая дилема - поставить свои танки лбом к Т-34 и соотвественно бортом к ПТ пушкам в Дашуковке или наоборот. Оба варианта были проигрышными. Вскоре слева от Тигров подоспела рота Пантер из 16 Pz.Div. и спасла ситуацию. Тем временем Штуки успешно атаковали позиции советских ПТ пушек на окраине села. Затем в Дашуковку вошла пехота Kampfgruppe Bloemeke и окончательно подавила сопротивление остатков советских сил. В 10.00 Дашуковка была захвачена немцами. Тяжёлый танковый полк Бэке записал себе в актив ещё 16 советских танков, 15 САУ и 20 орудий. Безвозвратные потери Бэкэ - четыре Пантеры.

В этом свете рассказ Фадина, о том, что он своим единственным Т-34-76 и горсткой пехоты отразил немецкий прорыв через Дашуковку и закрыл 3-километровую брешь выглядит несколько надуманно.

Затем стремительно развивая успех, пехота из разведбата и боевой группы Блёмеке в 11.20 захватила Чесновку приблизительно в 2,5 км северо-восточнее. И, наконец, в 13.00 Schw.Pz.Rgt. Baeke и пехотинцы Kampfgruppe Hesse перерезали дорогу Богуслав-Лысянка, выйдя на высоту 239.8 в 1.600-1.700м северо-восточнее села Чесновка. С высоты открывался хороший обзор на село Хиженцы всего в 1,5-2 км восточнее. Чтобы заблокировать дорогу оберстлёйтнант Франц Бэке оставил Тигры и пехоту Kampfgruppe Hesse на высоте 239.8, а Пантеры и 12 бронетранспортёров с разведчиками Блёмеке из 16 Pz.Div. двинул на Хиженцы. Вскоре и это село было захвачено. Итогом дня стало глубокое вклинивание 16 Pz.Div. на 12 км в советскую оборону. Это был весьма заметный успех. С того дня Дашуковка находилась в руках у немцев до их планомерного отхода.

Заставляет задуматься зачем вообще в Дашуковку послали один единственный танк Фадина, после того, как там разгромили мощную советскую группировку из десятков танков, САУ и противотанковых орудий. «Овладеть Дашуковкой, выйти на её северную окраину и до подхода резервов корпуса исключить подход и прорыв противника к окружённым по единственной грунтовой дороге, проходящей в 500-600 метрах севернее Дашуковки»? И дело не в том, что такие задачи одному танку не по плечу, а в том, что в «500-600 метрах севернее Дашуковки» единственная грунтовая дорога вела не к окружённым..., а в глинянный карьер, в другую сторону от окружённых. Дорога в сторону Чесновки и Хилек шла северо-восточнее.

Исходя из этого единственный танк Фадина никак не мог отражать в Дашуковке прорыв к котлу 18 февраля, хотябы потому, что уже с 13 февраля Дашуковка была у немцев. Отражать прорыв из котла на следующий день в Дашуковке он тоже не мог - и не потому, что село было у немцев, а хотя бы потому, что прорыв из котла немцы осуществили через четыре дня, 17 февраля, и совсем в ином направлении. Дашуковка находилась уже позади главных сил 16 Pz.Div., которые вовсе не сремились на тот момент отступать, а наоборот, пытались продавить советскую оборону.

Таким образом немецкий удар через Дашуковку был, причём стремительный. Совершил его тяжёлый танковый полк Бэкэ с передовыми частями 16 Pz.Div. Впрочем этот молниеносный локальный успех не получил у Манштейна и Брайта приоритета и соответсвенно развития. 12 февраля немцы захватили часть Лысянки и это направление стало главным в планах III Panzer Korps по деблокаде окруженных. Поэтому вскоре боеспособные танки Schw.Pz.Rgt. Baeke были сведены во 2-й батальон и во главе с Бэке срочно переброшены к Лысянке, на участок 1 Pz.Div. А 16 Pz.Div. продолжила бои у Хиженцев, хотя с потерей такого мощного тарана, как полк Бэке дивизия мгновенно лишилась серьёзной наступательной мощи. В районе Дашуковки 16 Pz.Div. и полк Бэке успешно наступали, передислоцировались и планомерно отходили. То, что их намертво заблокировал один единственный Т-34-76 в давно захваченной ими Дашуковке, немцы как-то даже не замечали.

Как уже говорилось, 17 февраля 1944 немецкий котёл перестал существовать, и III Panzer Korps начал планомерно отводить свои войска, которым больше тут делать было нечего. В районе Лысянки и Октября 1 Pz.Div. подзадержалась, удерживая позиции вплоть до 19 февраля, чтобы к ним могли выйти последние одиночные окруженцы.

Таким образом версия Фадина, о том, что 18 февраля у Дашуковки состоялся грандиозный немецкий прорыв, шириной 3 километра (где случайно находился Фадин) - не выдерживает критики. Версия Фадина, что он заткнул своим танком грандиозную 3-х километровую брешь и практически спас исход всей операции один отразив натиск 16 Pz.Div., тоже выглядит несколько надуманной. Кульминация всей битвы произошла юго-восточнее, в районе села Лысянка, которое являлось ключевым пунктом на главном  направлениии деблокирующего удара 3-го Танкового Корпуса Брайта и единственным местом, где выходили окруженцы.

Ирония всей этой истории заключается в следующем. Пока единственный танк Фадина 18 февраля «спасал» успех всей Корсуньской операции, пытаясь «исключить подход и прорыв противника к окружённым по единственной грунтовой дороге», те, кого немцы якобы рвались спасать у Дашуковки, уже вышли из окружения и становились на учёт в сборном пункте в селе Бужанка, всего в трёх километрах южнее того места, где в это время Фадин вёл неравный бой. На тот момент Дашуковка не рассматривалась немцами, как место выхода окруженцев. Она находилась западнее главного деблокирующего удара корпуса Брайта, как впрочем, и намеченного маршрута, по которому окруженцы Штеммерманна  должны были прорываться навстречу 3-му Танкововму Корпусу.

Если предположить, что в мемуарах перепутаны даты и описанные события происходили раньше, то всё равно версия трещит по всем швам.

Танк Фадина не затыкал никакой прорыв извне, потому, что его просто не было, как и бреши в 3 км. Было глубокое вклинивание немецкой 16 Pz.Div., а не прорыв. Единственный прорыв был совершён окруженцами изнутри котла, но совсем в другом месте и в другое время.

В воспоминаниях ветерана весь перекос времени, места и значимости событий происходит в сторону одного единственного танка… Получается, что там, где с обеих сторон не справились целые танковые армии, всё решил один Т-34 Фадина. А ведь по этим сочинениям молодое поколение складывает своё впечатление об известной битве.

19 февраля 1944 нелёгкий боевой путь танкиста продолжался, а количество подвигов росло.

С утра он выстрелил из пушки в немецкого генерала с лисьим воротником и группой офицеров. Убил. Хорошо известно какие немецкие генералы оказались в Корсуньском котле, кто и где погиб. Например, при прорыве погиб командующий окружённой группировки генерал артиллерии Вильгельм Штеммерманн. Но это случилось в ином месте. Гибель генерала была тщательно задокументированна и получила широкую огласку в советской пропаганде. Его личные вещи, которые были при нём в момент гибели хранятся в Корсуньском музее. Можно точно утверждать, что ни один немецкий генерал с лисьим воротником не погиб возле Дашуковки. Ни 19 февраля, ни в другой день.

В руках автора этой статьи уникальная вещь - личный планшет генерала Вильгельма Штеммерманна, командующего немецкой окружённой группировкой в районе Корсунь-Шевченковского. На верхнем клапане планшета видны надписи, сделанные рукой самого Штеммерманна и сотрудниками светского разведотдела. Личные вещи генерала были изъяты псле его гибели и хранятся в фондах музея Корсунь-Шевченковской битвы.

Затем Фадин хорошо прицелился и подбил из всё той же танковой пушки летящий самолёт, заходивший на посадку – «снаряд угодил ему прямо в мотор, и самолёт переломился». Впрочем версий с подбитым самолётом хватает, чем его только ни подбивали (если вообще подбили).

Версия 2: "Огнём башенного пулемёта сбил немецкий самолёт" (http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3459)

Версия 3 от генерал-лейтенанта Заева, нач.штаба 6-й танковой армии 1-го Украинского Фронта: "По окончании боя ему удалось еще уничтожить фашистский самолет, который ошибочно совершил посадку на площадку около села." (http://leonidgorbenko.ru/index.php?id=841)

А что же говорят сами немцы? Дневная температуры воздуха была выше нуля и земля превращалась в непролазную грязь. Раскиший грунт просто не позволял транспортным самолётам садиться на колхозные поля, поэтому снабжение передовых войск осуществлялось сбросом контейнеров с низколетящих самолётов. Не самый лучший способ, но ничего другого не оставлось. Иногда использовались контейнеры с парашютом (один из них хранится в экспозиции музея Корсунь-Шевченковской битвы), но такое было далеко не всегда. Вот, что вспоминал лейтенант Лаппе, адьютант Бэке, чей полк уничтожил советскую оборону в Дашуковке: "Наконец, 13 февраля мы достигли маленького городка Хиженцы. [...] Низколетящие Ю-52 сбрасывали ёмкости с топливом, которые часто приземлялись в грязь в 200-300 метрах от танков". 13 февраля - это именно тот день, когда немцы действительно захватили Дашуковку.

Таким образом, версия с приземлением тяжёлого транспортного самолёта там, где с огромным трудом передвигались даже танки выглядит сомнительно.

Каждый может думать, что хочет: смолёт сбили из башенного пулемёта (учитывая, что на Т-34 не было зенитных пулемётов, сбить самолёт спаренным пулемётом не легче, чем из пушки); самолёт был уничтожен на земле, уже после боя; летящий самолёт был сбит из танковой пушки; или же ... самолёта не было вообще. Ниже приводится документ, что Фадин атаковал Дашуковку 20 февраля, когда немецкий войска уже отошли с этого участка. Это значит, что немцам не имело никакого смысла гонять туда свои транспортные самолёты. Скорее всего верна версия нач.штаба 6-й танковой армии 1-го Украинского Фронта - самолёт был уничтожен уже на земле. Причём скорее всего он там приземлился и уже не смог взлететь в предыдущие дни, когда действительно требовалось снабжать ранее наступавшие здесь немецкие войска.

И, наконец, в тот же день Фадин поджёг Тигр подкалиберным снарядом в лоб со 150 м. «Фашистского танка не стало. Мы опять победили». Отметим для себя, что немцы не теряли там Тигров. В районе Дашуковки наступала 16 Pz.Div., которая своих Тигров не имела и соотвтесвенно потерять не могла. Однако в полосе дивизии действовало два подразделения с Тиграми. Первым подразделением был s.Pz.Abt. 506 с 8 боеспособными Тиграми, который ввели 12 февраля в подчинение 16 Pz.Div. За время боёв у Корсуньского котла батальон не потерял в бою ни одного Тигра. К слову, лобовая броня Тигра была неуязвима для 76мм подкалиберных снарядов на расстоянии 150м.

Вторым подразделением с Тиграми был тяжёлый танковый полк Бэке. У Корсуньского котла он потерял только один Тигр от вражеского оня, но уже после того, как танки Бэке перебросили от Дашуковки к Лысянке. 16 февраля во время выдвижения от Октября к высоте 239.0 произошла стычка Тигров с Т-34. Одному Тигру снаряд попал в моторное отделение и вызвал пожар. Немецкому экипажу посчастливилось покинуть свою машину и со стороны увидеть, как в танке сдетонировал боекомлект. Но это случилось совсем в другом месте.

И все выше названные доблести произошли в один день!

После этого удача отвернулась от Фадина и его танк был уничтожен, но не кем-нибудь, а Фердинандом, самым мощным на то время немецким противотанковым САУ, воспетым немецкой и советской пропагандой. Танкист отважно «решил в дуэльном бою с «Фердинандом» уничтожить самоходку» «бронепрожигающим снарядом». Не получилось. И не могло получиться, потому, что бронепрожигающих снарядов к Т-34-76 не выпускали. А у Т-34-85 куммулятивные боеприпасы УБК-367 и 3БK2 (3БK2M), появились уже после войны. К слову Фердинандов там тоже не было. Ни одного. С конца ноября 1943 по август 1944 все Фердинанды были выведены с Восточного фронта.

Полк Бэке
фрагмент из представления к награде на тов. Фадина

Теперь обратимся к советским документам. Увы они тоже не оставляют камня на камне от рассказа Фадина. Внимательно следим за датами. Дашуковку немцы захватили 13 февраля 1944. По рассказам Фадина он туда приехал на следующий день, и называет дату 18 февраля – нестыковка составляет 4 дня. А согласно наградному листу, Т-34 комсомольца Фадина атаковал Дашуковку 20 февраля  - расхождение уже 6 дней, что выходит за все разумные пределы.

20 февраля 1944 Корсуньский Котёл уже три дня, как прекратил своё существование. За эти шесть дней, которые как-то выпали из рассказа Фадина, немцы успели захватить Дашуковку и выйти к Хилькам на том участке, где был Фадин, совершить прорыв из котла в районе Лысянки, подождать там выхода последних разрозненных окруженцев до 19 февраля и после выполненной задачи быстро отступить. Причём быстрый отход был жизненно необходим для немецких войск. Для деблокирования котла они пробили длинный коридор в советской обороне и ввели туда свои главные силы на данном участке. Этот коридор имел крайне уязвимые фланги и в любой момент мог быть отрезан советскими войсками. Немецкое командование очень опасалось такого развития событий, потому, что перед ними вырисовывалась перспектива нового окружения с гораздо худшими последствиями. Поэтому Манштейн начал отвод своих войск с неударных направлений вокруг котла ещё 15 февраля. Только у Лысянки и Октября немецкие авангарды задержались на свой страх и риск до 19 февраля, дожидаясь выхода последних разрозненных окруженцев. Дашуковка находилась в стороне от пробитого немцами коридора и места выхода окруженцев, поэтому её оставили ещё раньше.

Теперь насчёт того, что танк Фадина удерживал Дашуковку до подхода своих основных сил. Удивляет слово "удерживал" Дашуковку. От кого её было удерживать? Смотрим внимательно. Фадин приехал туда не сразу после захвата Дашуковки немцами (13 февраля), как он пишет, и не тогда когда немцы прорывались из окружения (в ночь с 16 на 17 февраля вообще в другом месте). Фадин приехал в Дашуковку 20 февраля, когда Корсуньская операция уже несколько дней как закончилась, все кто мог уже вышел из котла в районе Лысянки и добрался на сборный пункт в селе Бужанка. Никаких немецких прорывов и атак в том районе давно не было и быть не могло. Корсуньский котёл прекратил своё существование и делать в Дашуковке немцам было просто нечего, а оставаться опасно. Наоборот, чтобы не попасть в новое окружение немцы очень стремительно уносили отсюда ноги. Как раз тогда Фадин и приехал в Дашуковку. Самое большее, что он мог там встретить это слабые арьергарды 16 Pz.Div., которые вовсе не собирались долго задерживаться.

Таким образом рассказ о том, что единственный Т-34 предотвратил прорыв немцев к Корсуньскому котлу и выход окруженцев это полнейший миф, который опровергается не только ходом реальных событий, а банальным сопоставлением дат.

Теперь сверим рассказ Фадина с советскими документами в плане нанесённого немцам урона. Представления к награде часто составлялись в героических тонах, порой с явными преувеличениями – так было во всех армиях мира. Но рассказ Фадина превзошёл все ожидания и даже наградной лист. Согласно Фадину, он подбил один бронетранспортёр, два средних танка Pz IV и один тяжёлый танк Тигр. Итого: 4 машины, как минимум за одну из которых полагалась награда и денежная премия. Однако согласно советским документам за Фадиным в Дашуковке числится только один средний танк “Т-4” и одна “самоходная пушка”. Никаких Тигров и Фердинандов. В своём рассказе Фадин вдвое преувеличил количество техники, указанной в наградном листе, заодно задним числом додумав самые мощные на то время немецкие машины Тигр и Фердинанд.

Рассказ не дружит не только с советскими, но и с немецкими документами. Поскольку уже выяснили, что подбивать Тигров Фадин там не мог, и не подбивал, то кого мог? Мог воевать с танками 16 Pz.Div. Во время Корсуньской битвы эта дивизия потеряла 6 танков от огня противника. По рассказам Фадина половина подбитых танков в немецкой танковой дивизии приходится исключительно на него (включая, машины, которые он не мог там подбивать).

Теперь, остановимся на живой силе противника. Согласно наградному листу Фадин уничтожил и захватил до 52 солдат и офицеров противника (генералов в документе не числится...). Однако в своём рассказе он добавил ещё и бронетранспортёр, колонну из 10 грузовиков, танк Тигр, группу из генерала и офицеров, которых он всех уничтожил. Тут уже доблесть затмевает точные цифры, но ясно что врагов танкист истребил более, чем 52.

С 1 по 20 февраля 1944 16. Pz.Div. потеряла 90 человек убитыми, 380 ранеными и 50 пропавшими без вести. Итого 520 человек. Это была одна из самых мощных немецких танковых дивизий, которая несколько недель участвовала в очень ожесточённых боях. Убитые и плененные Фадиным в Дашуковке противники в своей 16. Pz.Div. числятся, как убитые и пропавшие без вести. За 20 дней кровопролитных боёв в феврале 16 Pz.Div. потеряла убитыми и пропавшими 140 человек. Если верить наградному листу на комсомольца Фадина, то менее чем за сутки он нанёс этой дивизии урон в 37% от общего количества людских потерь. А если верить рассказу самого Фадина, то наверно все 50%, без ложной скромности. Остальное количество приходится на действия 1-го Украинского Фронта, на протяжении нескольких недель кидавшего против 16 Pz.Div. свои танковые армии, пехоту, артиллерию, противотанковые подразделения и авиацию. Это не считая несчастных случаев, кои тоже в немецкой дивизии случались. Весь 1-й Украинский Фронт не может сравниться с результативностью танкиста Фадина!

Советское командование не сочло эти заслуги достойными высшей награды страны...

Суммируем сказанное Фадиным. Возле Дашуковки Фадин разгромил автоколону с зажжёнными фарами, подбил два Pz IV, поджёг Тигр, сбил из пушки самолёт, убил немецкого генерала с офицерами, единственным танком (своим) закрыл 3-х километровую брешь, лично предотвратил прорыв немцев из котла и спас исход всей Корсунь-Шевченковской операции.

Единственно, что не вызывает сомнений это присутствие Фадина в районе Корсуньского котла. Остальное...

В целом, героические воспоминания довольно интересные и, как мы видим, заслуживают самого пристального внимания.


Slide background

скоро

ПРЯМОЕ ОБЩЕНИЕ

Наведи мышь
на того, кто тебе интересней!

БЛОГ "ЦИНИЧНЫЙ МАРТИН"

правильно наведи мышь